| |
Нет
сомнения, что в I тыс. до н. э. шел процесс
складывания единой народности на
основе развития меотской культуры
эпохи раннего железа. Судя по
письменным источникам, племена Северо-Западного
Кавказа имели общее собирательное имя
"меоты" (или "маиты"). Здесь
следует отметить, что когда речь идет
об этносах, имеющих длительную и
документированную историю своего
существования, первое упоминание
этноса в письменном источнике само по
себе уже является свидетельством тому,
что на данный момент этнос уже
представлял собой объективную
реальность, сложился, или, иными
словами, этногенез его к этому времени
уже завершился 27. Меоты –
собирательный термин. Так все греко-римские
древние авторы обозначают
близкородственные племена (синды,
керкеты, тореты, ахеи, гениохи, псессы,
фатеи, дандарии, досхи и др.), занимавшие
всегда территорию с естественно-географическими
преградами: с запада – Черное море,
Керченский пролив и Азовское море, с
юга – Северо-Западная часть
Кавказского хребта. На севере граница
меотов проходила по северо-восточному
побережью Азовского моря до р. Танаис (Дон).
Складывание единой народности было
вызвано кардинальными изменениями в
экономике и социальной структуре и
теми общественно-политическими
процессами, которые происходили в
меотском обществе в рассматриваемое
время.
Но этим благотворным процессам
помешала разрушительная сила, шедшая с
севера и востока. Сначала это было
связано с усилением экспансии
сарматского кочевого мира, вплотную
приблизившегося к Прикубанью уже в III в.
до н. э. С первых веков нашей эры
начинается еще более массовая миграция
родственных сарматам воинственных
кочевников – аланских племен. Под их
давлением местное население покидает
насиженные места по правобережью реки
Кубани и переселяется в Закубанье.
Часть меотов, проживавших на Нижнем
Дону и в Приазовье, была даже полностью
ассимилирована иранцами.
Процесс консолидации автохтонов был
окончательно прерван во время
нашествия гуннов. В 375 г. основная масса
гуннов во главе с вождем Баламу-ром,
перейдя Волгу, появилась в степях Юго-Восточной
Европы, и первыми пострадали от них
сармато-аланы ("танаиты"),
занимавшие степи между Волгой и Доном.
Преследуя уцелевших аланов, которые,
спасаясь, устремились на Северный
Кавказ, часть гуннов, пройдя через
Прикубанские степи, разорила земли
меотов, а также территорию Синдики,
жители которой также испытали на себе
удар этой грандиозной разрушительной
волны. Затем кочевники подвергли
уничтожению города и жителей Боспора.
Это была крупнейшая катастрофа в
истории адыгов. После гуннского
нашествия можно говорить даже о
некотором разрыве в развитии местного
этноса и его культуры. И хотя это нельзя
углублять до размеров пропасти,
разделяющей два отрезка адыгской
истории, правомерно все же признать
значительный регресс. Последствия
этого удара оказались настолько
серьезными, что адыгское общество с
конца IV по VI в. находится в состоянии
какой-то стагнации. И только с VII в.
наблюдается некоторое оживление
хозяйственной жизни и соответствующие
социальные сдвиги. Адыгское общество
вступило в новую, хотя и очень трудную,
третью стадию развития.
Это период раннего средневековья,
время сложения единого этноса. И хотя в
раннесредневековое время произошла
утрата ряда важнейших культурных
достижений и ценностей, приобретенных
в античную эпоху, в плане
хозяйственного и общественного
развития адыгское общество на новом
этапе было шагом вперед. Первое
тысячелетие нашей эры было временем,
когда мелкие племенные языки
превращались в более крупные языки
народностей. В процессе консолидации
племен Западного Кавказа окончательно
сложились адыгская и абхазская
народности.
Судя по сообщениям древних историков (К.
Скилак, Страбон, Ф. Арриан, К. Прокопий и
др.), с первых веков нашей эры одно из
приморских древнеадыгских племен под
именем "зихи" начинает
усиливаться. Еще в I–III вв. н. э. зихи
обитали где-то между нынешними
городами Туапсе и Гагра. Но с V в. зихи
начинают объединять вокруг себя
соседние мелкие родственные племена и
образовывать союз, члены которого с
течением времени начали именоваться
зихами. Термин "зихи" постепенно
вытесняет античные адыгские племенные
наименования (меоты, синды, керкеты и др.).
Этноним "зихи", как обозначение
всех адыгов, продолжает встречаться в
домонгольское время и иногда даже в
постмонгольский период – в XV в. и в
начале XVI в. (Джорджио Интериано и др.).
Зихов греческих и византийских
источников отождествляют с "джиками"
древнегрузинских хроник. Известно, что
в грузинских средневековых источниках
адыги известны как "джики" или "джихи",
а их страна названа "Джикети"28.
Одновременно с зихским возникали два
других крупных племенных объединения
– абхазское на юге и касожское на
Кубани. Как нам кажется, меоты
изначально делились на две большие
самостоятельные группы: прибрежная и
степная. Береговую полосу Черного моря
занимали синды, керкеты (тореты), ахеи,
зихи. В бассейне Кубани и в восточной
части Приазовья проживали псессы,
фатеи, тарпиты, досхи, дандарии и др.
Судьбы этих племен складывались по-разному.
Прибрежные племена всегда теснее были
связаны с античным миром, особенно с
Римом и его преемницей Византией. Вся
история степных меотов – это
противостояние миру кочевников. Можно
не сомневаться, что древние керкеты,
ахеи и зихи впоследствии стали основой
зихского этнополитического
объединения, а из псессов, фатеев и
других племен Прикубанья сложился
касожский союз.
Очевидно, самостоятельное
существование двух групп адыгского
населения продолжалось примерно до Х в.
В это время арабские и другие авторы
уже не различают группы адыгов, пишут о
них как об одном народе. В
предмонгольский период (Х–ХII вв.) можно
говорить о полном завершении
становления адыгского народа. Судя по
имеющимся данным, страна адыгов
предстает достаточно монолитной,
политически целостной. Во всяком
случае, к началу монгольских походов
адыги выступили как консолидированная
крупная этническая и политическая сила
наряду с другим мощным объединением –
Аланской конфедерацией.
Таким образом, процесс
классообразования и формирования
единой народности растянулся в
адыгском обществе на очень долгое
историческое время. Что этому
способствовало? В эпоху ранней бронзы
на Северо-Западном Кавказе наблюдается
значительный хозяйственно-экономический
подъем и имущественное расслоение,
стимулированные связями с миром
древневосточных цивилизаций. В ареале
майкопской культуры возникают союзы
племен. Однако после прекращения
контактов с Югом достижения
майкопского населения были утеряны. На
протяжении всего II тыс. до н.э.
наблюдается некоторый исторический
регресс. В это время исчезают богатые
курганы майкопского облика, некрополи
становятся менее дифференцированными
по погребальному инвентарю, технически
и эстетически высококачественная
посуда Майкопа превращается опять в
грубую керамику, богатого набора
золотых и серебряных вещей нет и в
помине, совершенно исчезают поселения,
что, видимо, говорит об усилившейся
подвижности племен.
В античное время успехи в развитии
экономики и социальные сдвиги
создавали реальные предпосылки для
формирования классовых отношений, и
как следствие – интеграция в рамках
единого этнополитического объединения,
т.е. этноса. Однако нашествия скифо-сармато-аланов,
а в раннесредневековый период
вторжения тюркских кочевников
серьезно подрывали производительные
силы местных племен, препятствовали
оформлению хозяйственно-культурного
комплекса предков адыгов в наиболее
пригодных природных условиях. Покидая
предгорно-плоскостную зону, автохтоны
теряли оптимальные естественно-географические
условия, благоприятные для
традиционных форм хозяйства. В горах и
холмистых лесах не лучшие условия для
функционирования
высокопроизводительной, комплексной
земледельческо-скотоводческой
экономики, для получения значительного
объема прибавочного продукта, что
является и условием формирования
городов, т.е. полной цивилизации.
Отрицательное значение приобретают
однобокое развитие экономики,
недостаточная степень товарности
основных культур (пшеница, ячмень,
просо) даже при экстенсивном
земледелии. Эти и другие исторические
факторы, имевшие место в послеантичное
время, способствовали в дальнейшем
появлению и долгому сохранению
некоторых патриархально-застойных
форм экономики и общественного быта.
После гуннского нашествия территория
расселения адыгов сократилась, а
бывшие их земли между Доном и Кубанью
теперь заняли кочевники. Полоса
нашествий этим не оборвалась. За первой
волной гуннов шли авары, следом булгары,
затем хазары, впоследствии печенеги и
кипчаки и, наконец, монголы. Автохтоны
оказываются в сложнейших военно-политических
ситуациях, иногда с угрозой их полного
поглощения миром кочевников. Народ
теперь живет в условиях перманентной
войны, в ожесточенной борьбе с
кочевниками постоянно отстаивает свою
независимость и даже существование.
Воинственные степняки не были
носителями высокой культуры (хотя роль
кочевников нельзя оценивать только в
негативном аспекте). Как заметил
известнейший английский историк А. Дж.
Тойнби, железный меч может быть
символом победы, но не символом
культуры 29. Но, по его же мнению, большая
группа людей, в чем-либо ущемленная
собственными действиями, действиями ли
других людей, либо волею случая утратив
нечто жизненно важное, направляет свою
энергию на выработку свойства,
возмещающего потерю, в чем, как правило,
достигает немалых успехов 30.
Опасность со стороны кочевников
спровоцировала адыгов на
воинственность. Отныне война
становится регулярным их занятием. Вся
жизнь адыгов теперь пронизана военным
ремеслом, традициями и обычаями
никогда не расстававшихся с оружием
людей. Соответственно в средневековом
адыгском обществе совсем иные ценности,
чем раньше.
Сказанное в значительной степени
способствовало сохранению адыгов как
этноса. Однако у них не всегда мог быть
военный паритет со степняками, и, таким
образом, свою роль здесь сыграли и
некоторые другие факторы, а именно –
природно-географические, сделавшие
возможным длительное сосуществование
ираноязычных и тюркоязычных
завоевателей с местными племенами. В
одной из работ Л. Н. Гумилев заметил: "Все
этногенезы запрограммированы
одинаково, но этнические истории –
предельно разнообразны. Если на
этногенез воздействуют посторонние
факторы, – например, колебания климата
или агрессия, – его путь будет смещен и
ритм нарушен, а иногда оборван.
Последнее бывает редко..."31. И далее:
"Сосуществование этносов возможно и
даже благотворно, если каждый из них
заполняет свою экологическую нишу…
Обычно этнос держится за родной
ландшафт"32.
[1;2]
|
|
